На этой неделе политики, лидеры бизнеса и ведущие ученые собираются на ежегодном Всемирном экономическом форуме в Давосе, Швейцария. На совещании этого года, под эгидой «гибкого и ответственного руководства», участники обсудят растущее неравенство доходов, тревожность экономического положения, рост протекционизма, усиление противодействия процессу глобализации и открытости, который был основным фактором роста в последние десятилетия, но который также оставил большое количество людей за бортом. Встреча происходит на фоне усилившейся экономической неопределенности, подпитываемой политикой неуверенности в результате политических изменений 2016 года и предстоящих в этом году выборов в Германии, Франции и других странах, на экономики которых в совокупности приходится около 30 процентов мирового ВВП.
В своем недавнем докладе «Глобальные экономические перспективы 2017 года», Всемирный банк констатирует, что рост мировой экономики в 2016 году замедлился до посткризисного минимума в 2,3 процента, мировая торговля застопорилось, инвестиции замедлились, а неопределенность политики возросла. В 2017 году ожидается умеренное восстановление, при прогнозируемом увеличении роста мировой экономики до 2,7 процента. Это будет происходить, в основном, за счет формирующихся рынков и развивающихся стран, в частности, за счет крупных экспортеров сырьевых товаров, таких как Россия и Бразилия.
Китай, с прогнозируемым темпом роста 6,5 процента, в 2017 году будет оставаться одним из факторов роста мировой экономики. Впрочем, в 2018-2019 годах в Китае ожидается умеренное снижение роста до 6,3 процента, обусловленное ослаблением внешнего спроса, неопределенностью глобальных торговых перспектив и замедлением частных инвестиций. Макроэкономическая политика, как ожидается, продолжит поддерживать деятельность, призванную скорректировать производство в секторах с избыточными производственными мощностями. Поддержка этой политики, вероятнее всего, в большей степени исходит со стороны бюджетно-финансовой сферы, в виде действия правительства по снижению рисков, связанных с ростом укоренения левериджа. Восстановление баланса между промышленностью и сферой услуг, а также между инвестициями и потреблением, как ожидается, снизится, так как по-прежнему продолжается финансовое стимулирование промышленности, а снижение темпов роста заработной платы в последние месяцы вызывает замедление роста потребления.
С другой стороны, глобальный рост еще может удивить, особенно если в Соединенных Штатах Америки продолжится бюджетное стимулирование, но риски экономического спада, связанные с политикой неопределенности, протекционистское давление, а также риски перебоев на финансовом рынке в глобальной перспективе преобладают.
Политика неопределенности может в еще большей степени затормозить инвестиции. С 2010 года рост инвестиций на формирующихся рынках и в развивающихся странах резко замедлился. Этот спад оказался наиболее заметным на крупнейших формирующихся рынках и в странах-экспортерах сырья, а в настоящее время распространился и на большинство экономик. Замедление роста инвестиций обусловлено рядом сдерживающих инвестиции препятствий: шоком от изменения условий торговли, снижением темпов притока прямых иностранных инвестиций, бременем частной задолженности и ростом политических рисков. Вялость инвестиционного процесса сегодня препятствует будущему росту ввиду замедления накопления капитала и роста производительности. Поэтому, циклические и структурные политики по стимулированию роста инвестиций, согласованные на саммите G20 в Ханчжоу в прошлом году, остаются актуальными и сегодня.
Рост протекционистских настроений может подорвать рост в торговле, которая являлась основным фактором экономического роста в прошлом и существенно ослабла в последние годы. Рост мировой торговли в 2016 году зафиксировал ее самые слабые показатели после глобального финансового кризиса. Вызывают озабоченность влияние структурных сил, которые включают в себя замедление темпов интеграции глобальных производственно-сбытовых цепочек и увеличение противодействия либерализации торговли. Старение глобальных производственно-сбытовых цепочек также способствовало снижению генерируемого торговлей роста мирового ВВП. Эта тенденция, которая уже наблюдалась до мирового финансового кризиса, в последние годы усилилась. Среди основных стран с развитой экономикой, спад участия в глобальных производственно-сбытовых цепочках особенно заметен в Соединенных Штатах Америки и Японии. Среди формирующихся рынков и развивающихся стран, более зрелое внутреннее промежуточное производство Китая также способствовало снижению интенсивности роста торговли. В то же время, у большинства формирующихся рынков и развивающихся стран все еще имеется значительный неиспользованный потенциал для продвижения вверх по производственно-сбытовым цепочкам за счет перехода на более сложную внутреннюю продукцию с более высокой добавленной стоимостью, но только если условия глобальной торговли позволят это сделать.
Новые торговые ограничения достигли посткризисного максимума в 2016 году. В условиях слабой глобальной торговли, стагнации повышения реальных доходов в основных развитых странах и заметного колебания валютных курсов между основными резервными валютами, медленно растет протекционизм. Например, в 2016 году, страны G20 приняли большее число мер по ограничению торговли, чем по содействию ей. Антидемпинговые меры, компенсационные пошлины и защитные меры были наиболее часто используемыми инструментами в странах с развитой экономикой, в то время как формирующиеся рынки и развивающиеся страны использовали более широкий набор ограничительных мер, включая импортные тарифы и налоги на экспорт. Не нарушая действующих соглашений, члены Всемирной Торговой Организации могут утроить импортные тарифы, что, предположительно, вызовет 10%-ное падение мировой торговли, а также еще большие потери благосостояния во всем мире. Отмена существующих торговых соглашений на фоне усиления протекционизма может значительно обострить эти потери.
Давос предоставляет возможность решить, как переломить ситуацию роста противодействия глобализации и торговли, и Китай, который представлен на самом высоком уровне власти, может сыграть в этом важную роль. В течение последних трех десятилетий Китай не только является основным выгодополучателем проведения политики открытости и глобализации, но и играет ведущую роль в международной торговле и развитии, кроме того, его роль в глобальных институтах, лежащих в их основе, продолжает расти. Страны самостоятельно могут сделать многое для обеспечения общей выгоды от торговли, а также для усиления поддержки открытости и торговли, в том числе совершенствования системы социальной защиты, увеличения инвестиций в людей и активизации политики на рынке труда, помогающей работающим в отраслях, в которых наблюдается спад, перейти к более продуктивным занятиям. В данный момент многое еще предстоит сделать. Возможно, наиболее важным является сильное руководство, чтобы поддержать международную экономическую систему, которая в прошлом приносила так много пользы миру, и адаптировать ее к текущим потребностям и реалиям. Китай является одной из немногих стран, которые в состоянии обеспечить такое лидерство в современном мире.
Автор - Директор Всемирного банка по Китаю.
